Банкротство в Верховном суде: долги бывших супругов и спасение жилья

В деле  № А03-14122/2017   суды разбирались, исключать ли из конкурсной массы половину дома, которая принадлежит банкроту Александру Гецу. Должник пытался избавиться от имущества, подарив его детям, но сделку признали недействительной, а половину дома вернули в конкурсную массу. После этого Гец попросил об исключении доли в собственности из конкурсной массы, поскольку он живет там с женой и детьми, а другого жилья у него нет.

Первая инстанция удовлетворила просьбу должника. Но апелляционный суд отказал, сославшись на недобросовестность Геца, который пытался подарить имущество детям. Это решение оставил в силе  АС Западно-Сибирского округа . 

«Злоупотребление правом при дарении спорного имущества не могло служить мотивом не применять исполнительский иммунитет», — не согласился с проверочными инстанциями  Верховный суд . В экономколлегии напомнили, что лишить единственное лицо «защиты» после отмены сделки можно, только если должник пытался искусственно сделать жилье единственным. Гец этого не делал, а управляющий не доказал, что жилье слишком велико для должника и его семьи. Поэтому оно должно остаться у должника, согласились судьи ВС с первой инстанцией.

Еще одно решение по исполнительскому иммунитету ВС принял в деле  № А40-48630/2018   о несостоятельности Ларисы Беляковой. Должница просто изменила место прописки во время рассмотрения банкротного дела, но апелляционный суд счел это злоупотреблением правом. ВС возразил: сама по себе смена должником адреса регистрации не может свидетельствовать о его недобросовестном поведении в процедуре банкротства. Дело вернули на новое рассмотрение, потому что суды не разобрались, было ли спорное жилье единственным для Беляковой.

Евгений Евграфов ведет дело о несостоятельности Ярослава Репницына ( № А40-180412/2019 ). На собрании кредиторы обязали его как финансового управляющего запросить сведения о банковских счетах и имуществе бывшей жены банкрота, так как Репницын переоформил на нее некоторые активы и такие сделки аннулировали во время процедуры. Управляющий направил запросы в ИФНС и управление Росреестра, но ему не ответили.

Поэтому Евграфов обратился в суд с ходатайством об истребовании необходимых документов. Три инстанции ему отказали. Они исходили из того, что финансовый управляющий может запросить сведения напрямую у Репницыной. ВС же допустил истребование такой информации у госорганов. В условиях, когда добросовестность супругов вызывает сомнения, это возможно, и суды должны оказать управляющему необходимое содействие.

С учетом этого запрос управляющего вернули на новое рассмотрение в  АСГМ .

В деле  № А19-5157/2017   о банкротстве компании «Ангарит» ее кредитор, «Иркутская электросетевая компания», обратился с заявлением о привлечении бывшего руководителя должника Ирины Воропаевой к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве подконтрольной компании.

Суд первой инстанции решил, что заявитель пропустил срок давности, и отказал в иске. Он посчитал срок давности с 14 марта 2018 года, когда «Ангарит» признали банкротом. А с иском «Иркутская электросетевая компания» обратилась только в ноябре 2020-го, то есть больше чем через год после того, как ей стало известно о недостаточности имущества должника для расчета со всеми кредиторами.

Апелляция с такими выводами не согласилась. Она посчитала, что срок исковой давности не пропущен. Когда требования компании включили в реестр, она не могла знать о нарушении Воропаевой. К тому же только после торгов и продажи активов в августе 2020-го выяснилось, что средств не хватит на выплату долга электросетевой компании. Поэтому суд удовлетворил иск, а кассация решение поддержала.

Экономколлегия ВС решила, что ошиблись все нижестоящие суды. Первая инстанция неправильно посчитала срок давности, апелляция справилась с этим лучше. Действительно, начало отсчета срока исковой давности связано с субъективным моментом — датой, когда компания-кредитор узнает о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами. «Вывод суда первой инстанции о необходимости исчисления срока исковой давности с момента признания должника банкротом ошибочен», — признали судьи. 

В то же время апелляция и кассация ошиблись с размером долгов, которые должна оплатить Воропаева. В них ошибочно включили те, что возникли раньше обязанности гендиректора обратиться с заявлением о банкротстве. Поэтому спор направили на новое рассмотрение в  Арбитражный суд Иркутской области .

Вопрос об объемах субсидиарки изучался и в деле  № А40-58806/2012 . Последнего гендиректора «Лизинговой компании «Дело» Андрея Крайнова, назначенного незадолго до банкротства, пытались заставить ответить по долгам, которые образовались еще до его вступления в должность. ВС этого не допустил: руководитель должен отвечать только за те обязательства, которые возникли при нем. «Штрафные санкции, начисленные из-за неисполнения обязательств по кредитным договорам, возникли задолго до назначения ответчика генеральным директором и не относятся к новым обязательствам должника», — подчеркнули судьи.

ФНС обратилась с заявлением о признании банкротом фирмы «Анкол-плюс» из-за долга перед бюджетом в размере 1,6 млн руб. (дело  № А64-379/2021 ). Но вскоре суды прекратили производство по делу: ФНС не дала согласия на финансирование процедуры банкротства, а у самой фирмы отсутствует какое-либо имущество, за счет реализации которого могут быть погашены расходы по делу.

Налоговая возражала против прекращения дела. Она указывала, что незадолго до банкротства фирма продала недвижимость собственному мажоритарному участнику и не получила за нее денег. По мнению ФНС, после возврата этого имущества в конкурсную массу и его последующей продажи появятся и деньги на финансирование процедуры, поэтому ее нужно продолжать. Но уполномоченный орган не обосновал вероятность пополнения конкурсной массы в результате оспаривания этой сделки как подозрительной, указали суды.

ВС исправил ошибку нижестоящих инстанций. Доводы ФНС были достаточно аргументированы и подтверждены документами, так что суды должны были к ним прислушаться. Перед тем как прекратить дело, нужно точно выяснить, что экономического смысла в оспаривании сделки нет. Для этого суду нужно оценить финансовое состояние покупателя, его фактическую способность исполнить реституционное требование хотя бы в части, покрывающей расходы на проведение процедур банкротства.

Поскольку эти вопросы суд не исследовал, дело вернули на новое рассмотрение в  Арбитражный суд Тамбовской области .

В 2013, 2014 и 2015 годах женатый Юрий Темников заключил договоры займа с Натальей Давлятовой на общую сумму 10 млн руб. Деньги он не возвращал, поэтому Давлятова сначала просудила долг, а в мае 2018-го обратилась в  АС Удмуртской Республики , чтобы признать Темникова банкротом (дело  № А71-7988/2018 ). Суд ввел реализацию имущества, а заявителя включил в третью очередь реестра.

После этого Юрий Темников развелся со своей супругой, а кредитор в рамках банкротного дела признала задолженность общей. Ссылаясь на это обстоятельство, она инициировала процедуру несостоятельности и в отношении бывшей жены должника. Три инстанции признали заявление обоснованным и ввели реструктуризацию долгов Темниковой (дело  № А71-2503/2021 ).

Экономколлегия производство по делу прекратила. «Презумпция согласия супруга с действиями другого супруга по распоряжению общим имуществом не предполагает возникновения у одного из супругов долговых обязательств перед третьими лицами, с которыми он не вступал в правоотношения», — объяснили судьи. А признание обязательств супругов общими не создает солидарной обязанности по погашению общей задолженности.

✔ Обязанность доказать порочность сделки лежит на том, кто ее оспаривает. Без надлежащих доказательств нельзя признать ее недействительной (дело  № А41-87429/2019 ).

✔ С «потребительским» штрафом можно включиться в реестр требований кредиторов (дело  № А40-39025/2021 ).

✔ Третье лицо должно оплатить требование залогового кредитора по рыночной цене, а не исходя из реестровой суммы (дело  № А40-81667/2019 ).

✔ Субординация требования, возникшего из-за компенсационного финансирования, возможна даже в случае банкротства дружественного предприятия-кредитора (дело  № А05-1780/2020 ).

...А еще ВС обратился в  Конституционный суд   за разъяснениями по вопросу, считать ли налог на прибыль, полученную после продажи имущества юрлиц-банкротов, текущими платежами. «Для взимания налога на прибыль от реализации имущества в конкурсном производстве нет экономических оснований. К тому же при отсутствии расходов на экономическую деятельность банкрота доходы от продажи его имущества не должны считаться прибылью», — указал ВС в своем определении (подробнее —  «ВС просит КС устранить неравенство кредиторов юрлиц и физлиц» ).

источник - Право.ru